Форум » Театр » Калигула » Ответить
Калигула
Мертвая принцесса: Альбер Камю Калигула Драма Знаменитая пьеса лауреата Нобелевской премии Альбера Камю и сегодня остается одним из самых актуальных произведений современности. …Его имя — Калигула. Он внушает ужас и восхищение, вызывает страстную ненависть и безумную любовь. Древний Рим не знал более кровавого, развратного и жестокого тирана, чем этот молодой цезарь, но мир не знал и более несчастного человека, чем Калигула… Постановка, сценография и музыкальное оформление Андрей Житинкин Художник по костюмам Андрей Шаров Действующие лица и исполнители: Калигула Даниил Страхов Херея Иван Шабалтас Цезония Елена Смирнова Управитель дворца Олег Вавилов Мерейя Александр Терешко Муций Александр Макаров Геликон Александр Ефимов Сципион Сергей Костылев Жена Муция Ксения Кузнецова Горбунья Дарья Грачева http://mbronnaya.theatre.ru/history/performances/kaligula/
Ответов - 14
Sveta: «АиФ Москва» № 34 (476) от 21 августа 2002 г. «Калигула»… по Сэлинджеру Фото Михаила ГутерманаНОВОЙ премьерой «Калигула» по знаменитой пьесе Камю режиссер Театра на Малой Бронной Андрей Житинкин вновь вместо ожидаемой «пощечины общественному вкусу» преподнес публике довольно пряный подарок. «Ненужных» многочисленных поэтов, патрициев, слуг (в которых ох, как путается не искушенный интеллектом взгляд) режиссер заменил юной горбуньей. Тусовочная юродивая Дарьи Грачевой стала настоящей подругой своего Калигулы — Даниила Страхова, в отличие от его «старой любовницы» Цезонии, которую играет Елена Смирнова. Слишком искренне и по-матерински устало любит Цезония юного императора. Не до того ему. Герою Камю она бы сгодилась на душевное понимание и осуществление «безумных замыслов». Калигула Даниила Страхова — сэлинджеровский «отвязный» мальчик Холден из повести «Над пропастью во ржи». Ему гораздо проще не мучиться философскими идеями, а «неправильными путями» искать свое счастье. Посмотреть, как с хихиканьем горбунья положит на пиру перед Мерейей (Александром Терешко) аккуратный маленький череп его сына (лишь потому, что угораздило Калигулу «любить» этого высокородного красавца-здоровяка) или повесить на почтенных членов сената громадные мужские половые члены, украшенные красными бантами. Одним словом, «мир взрослых» достоин всяческих издевательств, ведь он трусливый и лживый. Даже если его представляет проницательный Херея (Иван Шабалтас), который видит в Калигуле «темную сторону собственной души», или Управитель дворца (Олег Вавилов), балансирующий между старческим страхом, обидами и… бесконечным обожанием своего императора. В контексте этого спектакля удачно были выбраны юношеские роли. Товарищами Калигулы становятся его ровесники. Это Геликон Александра Ефимова в модном спортивном костюме и с увесистой цепью-плеткой в руках и Сципион Сергея Костылева. Первый для Калигулы и «Луну поищет», и с незамутненной совестью «приведет в исполнение» все его жестокие приказы. Зато второй… Кудрявый поэт еще в начале спектакля бросает умные слова на тему «папка не нравится». Конечно, Сципион пытается мстить за отца (убитого императором по ходу развития сюжета), но вдруг расчувствуется до слез и, скинув одежду, предложит себя Калигуле. Кажется, «по-продвинутому» любовь и секс одно и то же. В финале у Житинкина зеркало не разбивается, зато, как у Камю, Калигула не умирает. Живучий Калигула-Страхов воплощает идею и автора пьесы, и режиссера о повторении истории, о злом гении «непонятых» мальчиков. Однако мельчают Калигулы нашей театральной сцены. А сам спектакль получился не столько шокирующим, сколько молодежно-эксцентричным. Ольга РЫЖОВА http://moskva.aif.ru/issues/476/18_02
Sveta: ЧЕМ БЫ КАЛИГУЛА НИ ТЕШИЛСЯ... ...лишь бы не плакал. В спектакле Андрея Житинкина античный тиран напоминает то принцессу-самодуршу из сказки Маршака, то героя скандального фильма Тинто Брасса. Андрей Житинкин обещал завершить сезон в театре на Малой Бронной постановкой "Анны Карениной". Но вместо романа русского классика он выбрал не менее сложный материал - трагедию Альбера Камю "Калигула". Правда, в отличие от "Анны Карениной", пьеса французского философа-экзистенциалиста для режиссера хорошо знакомый материал. Четырнадцать лет назад он ставил "Калигулу" в театре им. Ермоловой. Современники упрекали Камю за вольную трактовку исторических фактов и попытку оправдать императора Гая Калигулу - одного из самых жестоких тиранов в истории человечества. В начале пьесы смерть возлюбленной заставляет Гая - вежливого и благовоспитанного юношу - понять, что мир устроен жестоко и несправедливо. Он подвергает придворных мучениям с одной-единственной целью: они должны осознать, что в земном мире нет ни справедливости, ни истины. Словом, тиран превратился у Камю в философа-экзистенциалиста, получившего редкую возможность проверить свои идеи на практике. В финале взбунтовавшиеся придворные убивают философа. Но собираясь на премьеру театра на Малой Бронной, лучше пьесу не перечитывать и об экзистенциализме не вспоминать. Режиссер внес свои коррективы в образ императора, решив превратить его в "гениального мальчика, заблудившегося во ржи…". Даниил Страхов играет Калигулу совсем юным: ему даже не 22 года (как предлагает Камю), а от силы 17-18. В результате авторская концепция затрещала по всем швам. Жестокость правителя, подкрепленная неопровержимыми логическими выводами, сменилась в спектакле жестокостью совсем иного рода: беспричинной и по-детски безжалостной. Калигула то и дело унижает своих подданных, подвергает их разнообразным испытаниям, убивает. Но делает это беспечно, будто школьник, играющий с оловянными солдатиками. В пьесе Камю герой хочет получить луну. Для него она - символ невозможного и одновременно доказательство абсурдности собственных требований. Услышав, как произносит эту фразу Страхов, вспоминаешь, как принцесса из сказки "Двенадцать месяцев" требовала во чтоб это ни стало достать ей зимой подснежников. И подписывала приговоры словом "казнить", поскольку слово "помиловать" было немного длиннее. А когда юный правитель от своеволия переходит к настоящему самодурству, римляне демонстрируют незаурядное терпение. Вместо того чтобы унять не в меру распустившегося юнца, они безропотно ему подчиняются. Философский диспут Камю превращается в жестокую мелодраму. Ее смысл очень прост: Калигула страдает, потеряв возлюбленную, а окружающие изо всех сил ему сочувствуют. И прощают одно злодейство за другим. Мол, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Режиссер, правда, пытается намекнуть зрителям на некую символическую подоплеку событий. Горбунья, постоянная спутница императора (прекрасная актерская работа Дарьи Грачевой), время от времени выливает на металлическое зеркало то красный, то черный раствор. Перед появлением Калигулы сцену потрясают оглушительные раскаты грома. Метафоры перекочевали в новую постановку из прежнего варианта "Калигулы". В 1988 спектакль Житинкина рассказывал о разгуле варварских страстей. Александр Балуев играл жестокого тирана, а эстетика постановки заставляла вспомнить одноименный фильм Тинто Брасса с Малькольмом Макдауэллом в главной роли. Там они служили пояснением к тому, что происходит. Сейчас только запутывают смысл спектакля. Понятно, если грохочет гром перед появлением тирана. Но зачем превращать в пугало, а потом и убивать несчастного юношу, к тому же "заблудившегося во ржи"? Зато клубничные подробности разработаны в спектакле гораздо тщательнее. По замыслу режиссера, часть придворных испытывает к правителю не просто возвышенную любовь, а плотскую страсть. Управитель дворца (Олег Вавилов) прибегает вечером предупредить его о заговоре патрициев обнаженный по пояс, явно рассчитывая привлечь внимание своим торсом. А юный поэт Сципион (Сергей Костылев), пытаясь соблазнить императора, даже обнажается, сбрасывая тунику. Вести.Ru 04 июня 2002, 13:05 Ольга Романцова romanzova@theatre.ru http://2001.vesti.ru/2002/06/04/1023181524.html
Sveta: Калигула жив Вместо обещанной еще год назад "Анны Карениной" главный режиссер Театра на Малой Бронной Андрей Житинкин под конец сезона выпускает незапланированного "Калигулу" – жутковатую насмешку над человеческой натурой от французского экзистенциалиста Альбера Камю. Говорят, Житинкин просто не нашел подходящей актрисы на роль Анны, в то время, как Калигула – Даниил Страхов - был под рукой. Кастинг более чем точный: физическое совершенство молодого актера сродни античной пластике, а его жгучий взгляд, одновременно властный и томный, с ленцой, мог принадлежать развращенному тирану. Скандальный режиссер некогда планировал, что Анна Каренина в его спектакле будет заядлой морфинисткой. И в "Калигуле" без патологии не обойдется. Можно только гадать, чем психоаналитик Житинкин объяснит обширный психоз римского императора. Калигула насилует и убивает для того, чтобы доказать себе, что он еще жив. http://ww.rdwmedia.ru/article.php?id=5355
Sveta: Последний маньяк Даниила Страхова Андрей Житинкин уже переносил на сцену историю кровожадного и порочного римского императора. Театралы помнят удачную постановку в Театре им. Ермоловой на взлете карьеры режиссера. В том спектакле роль Калигулы исполнял Олег Фомин, затем его сменил тогда еще не столь известный Александр Балуев. В новой постановке Житинкина Калигулу будет играть молодой актер Даниил Страхов, чей яркий дебют на сцене Театра на Малой Бронной в роли Дориана Грея состоялся еще в начале сезона. - Даниил, как Вы отреагировали на предложение сыграть в пьесе Камю? – Как ни странно, без особого восторга. Не могу сказать, что я “болел” этим персонажем: мне ближе герои русской словесности. Моя осведомленность по поводу этого исторического лица не простиралась далее картины Тинто Брасса с Мэлколмом Макдауэллом. “Калигулу” на сцене я никогда не видел. Хотел было поехать в Петербург на замечательный спектакль с Константином Хабенским в главной роли, собирался долго, но потом передумал. Есть какой-то животный страх, вполне объяснимый для актера. Очень боюсь помешать себе. – Вы жалеете Калигулу или осуждаете? – Как я могу к нему относиться? Это страшный человек. Было бы странно, если бы он внушал мне симпатию. Ничего приятного в нем, право же, нет… Но вот Камю отчасти сострадает Калигуле, ставшему жертвой собственной идеи, согласно которой человеческая жизнь - ничто. Все уходит из-под рук, все бессмысленно. Калигула переживает знакомые каждому человеку чувства по-своему… – Олег Меньшиков, в свое время игравший Калигулу в спектакле Петра Фоменко, сказал так: “Калигула сидит в каждом из нас”. – Наверное. Человек – это какой-то замес всего безумного, хорошего и плохого. Однако в каждом из нас сидит не только Калигула, но и князь Мышкин… - Важно ли было для Вас сохранить в спектакле глубину философской мысли Альбера Камю? - Пьеса очень сложна и играть ее крайне трудно. Неясно, на что "положить", говоря актерским языком, эту философию. Просто выйти с томиком в руках и транслировать на зрителя труды Камю?… Наверное, для этого можно остаться дома и просто перечитать пьесу. – Андрей Житинкин любит провокации. Что будет на этот раз? – Не думаю, что спектакль кого-то сильно удивит: в наше время зритель стал таким искушенным, чего только ни увидел со сцены. Из искусства ушло ощущение запретного – ставь, что угодно и как угодно. Поэтому со своей стороны я буду пытаться не удивлять, а честно разбираться в Калигуле. Хочется понять, почему в этих жутких, кровавых поступках он видит свой "путь жизни". Почему он ненавидит самого себя? Калигула сам принимает решения, отказываясь от божественной справедливости, которую считает несправедливой. Насколько разумен этот выбор? Не знаю… Можно вспомнить Макдауэлла в роли Калигулы: весь фильм – безумие на лице. Болезнь Калигулы – это логика, доведенная им самим до абсурда. Калигула, безусловно, маньяк своей идеи. – Вам, похоже, интересны маниакальные персонажи. Некогда Вы уже играли Чикатило в спектакле Житинкина “Вышка Чикатило” по пьесе Михаила Волохова. – Выйдет "Калигула", и я со своей "маниакальной" линией, надеюсь, покончу. Боюсь самоповторов. – Вы говорили, что любите играть русскую классику. – Мне это близко и понятно. Играю Платонова из пьесы Чехова “Безотцовщина” в театре ГИТИСа. Из этой незавершенной пьесы “вышел” весь Чехов-драматург. Дорога мне и роль Аблеухова-сына в спектакле “Петербург” по роману Андрея Белого в Театре им. Гоголя. – Есть ли предложения от кинорежиссеров? – Летом будет сниматься фильм Гарика Сукачева “Дом восходящего солнца”, в котором я утвержден на главную роль. http://ww.rdwmedia.ru/article.php?id=5363
Sveta: Газета, 27 мая 2002 года Артур Соломонов Велосипедист сел за руль самолета Премьера спектакля «Калигула» в театре на Малой Бронной «Калигула» - очередная премьера в этом сезоне в театре на Малой Бронной, которым руководит Андрей Житинкин. В главной роли вновь выступил Даниил Страхов, в начале сезона сыгравший Дориана Грея. Как минимум одна блестящая находка в спектакле Андрея Житинкина есть: награда в виде огромного пластикового фаллоса. Ее вешают на шею героям за заслуги на сексуальном фронте. Вношу предложение: давать подобные награды всем, кто, сам того не желая или вполне сознательно, потрудился на поприще эротического театра. Будь я в жюри этой премии, не моргнув глазом дал бы по ордену двум из трех последних премьер Житинкина – «Портрету Дориана Грея» и «Лулу». Хотя все сложнее. Житинкин открывает новое направление в нашем театре, и просто эротическим его не назовешь. Оно – эротико-маразматическое. Хотя, прогресс театра на Малой Бронной очевиден. По сравнению с недавней премьерой «Лулу», это, конечно, шаг вперед. Спектакль, где в момент скорби даже пальму облачали в траур, один из героев перед смертью просил шампанского, а маньяк, облизнув обагренный кровью нож, зловеще шептал «Удачный день», конечно, был слабее философски-бульварного «Калигулы». В «Лулу» все постановочные проблемы решались незатейливо. Нужно о Боге вспомнить? Вот вам ангелы с крыльями. Они же врачи. Тема смерти на повестке? Вот вам грозная музыка и вспышки молний, под которые те же ангелы погружают очередной труп в прозрачный ящик. Проститутки есть, маньяки есть, о деньгах поговорили, о любви-сексе тоже. Все есть. Смысла нет. За смыслом – занимайте очередь на следующую премьеру, на «Калигулу». «Калигула» должен был стать философским оправданием первого сезона театра на Малой Бронной, проходящем под руководством Житинкина. Но ассортимент приемов, апробированный на предыдущих спектаклях, перекочевал и в этот. А из «Калигулы», поставленного Житинкиным в прошлом десятилетии в театре Еромоловой, пришли пластмассовые члены, лист жести, который обагряют то красной, то черной краской и извивающаяся, что-то булькающая горбунья. Сравнивать пьесу Камю и ее интерпретацию – дело плачевное. И плачевное в первую очередь для интерпретаторов. Калугулу сыграл Даниил Страхов. Режиссер, еще во время репетиций «Дориана Грея» предвещал, что Страхов проснется знаменитым после премьеры. Будем считать, что он до сих пор не проснулся и пробудится через несколько премьер. Кто станет спорить, что он честно пытается сыграть Калигулу, где сказал режиссер – там рыдает, ерничает так, чтобы чувствовалось, сколько страданий стоит Калигуле его шутовство, стальные нотки в голосе пытается смешать со страдальческими… Но выходит образ тинейджера-интеллектуала, который с горя или с жиру решил перерезать весь Рим. Страхов кричит: «Кто такой этот бог, чтобы я захотел с ним равняться?» Но философский уровень роли таков, что гораздо органичнее было крикнуть: «Кто такие эти учителя, чтобы я выполнял их домашние задания?» или «Кто такие эти родители, чтобы приказывать мне возвращаться домой в такую рань?». Незадолго до премьеры Житинкина в театре Табакова впервые сыграли спектакль «Лицедей». Главный герой там говорил: «Сегодня в театрах принято горланить. Куда ни пойдешь – повсюду ор один». Такое ощущение, что он имел в виду «Калигулу». Не говоря о криках – первые три ряда дружно вздрагивали после каждого раската грома или удара цепью о лист жести. Удары грома, барабанная дробь, удары в гонг, синеющий задник, опять удары, на сей раз цепью о жесть, вопли, сменяющиеся молчанием, во время которого актеры копят силы для очередного выкрика: этому пластико-звуковому воздействию Андрей Житинкин уделил гораздо больше внимания, чем разработке ролей. Вполне возможно, что разговоры во время репетиций были весьма глубокими. Но следа от них почти не осталось. Каждый актер оставлен наедине с ролью, которая, если ее не включить в общий философский ряд спектакля, не станет эффектной, будь актер хоть трижды гениален. Что поделать – пьеса такая. Но, если серьезно, давать «непрожеванной» пьесу, где столько высокоинтеллектуальных монологов произносится в защиту убийства и абсолютной свободы одного человека в ущерб другим (именно эти парадоксы Камю становятся наиболее впечатляющими в спектакле, где, по большому счету, не показано ни причин их возникновения, ни того, какой ценой за них платит главный герой) – не есть хорошо. Это спектакль- обманка: мы и голую попу покажем, и красивых мальчиков, и сцены насилия, и убийства, и все это так, слегка, а с другой стороны – философии – бери – не хочу, о боге поговорили, о богоборчестве тоже, о государстве и абсурде власти напомнили, о страданиях и душе – с излишком, а главное – сколько экзистенциализма во всем этом! Все дело в размытости адреса последнего спектакля Житинкина. Пытаться поставить одну из самых сложных пьес мирового репертуара с помощью средств бульварного театра - это как попробовать управлять самолетом при помощи навыков езды на велосипеде. И сам разобьешься, и по отношению к пассажирам как-то некорректно. http://www.smotr.ru/2001/2001_mb_caligula.htm#kom
Sveta: Коммерсант, 27 мая 2002 года Режиссер Житинкин перещеголял Калигулу в издевательствах над зрителем В Театре на Малой Бронной состоялась последняя в этом сезоне премьера. Режиссер Андрей Житинкин показал публике "Калигулу" по пьесе Альбера Камю со своей новой звездой Даниилом Страховым в главной роли. Итоги самого скандального сезона на Малой Бронной подводит корреспондент Ъ МАРИНА ШИМАДИНА. Для критика спектакли Андрея Житинкина – мука мученическая. Сначала нужно отскучать три, а то и больше часа в зрительном зале, а потом еще столько же плеваться остротами, сидя у компьютера. Причем с каждой новой премьерой запас их иссякает. В этом сезоне режиссер поставил во вверенном ему театре четыре спектакля: "Портрет Дориана Грея" Оскара Уайльда, "Лулу" по пьесам Франка Ведекинда, "Метеор" Дюрренматта со Львом Дуровым в главной роли и вместо обещанной "Анны Карениной" – "Калигулу". За исключением бенефиса Льва Дурова, каждый последующий спектакль был хуже предыдущего, и все они вместе хуже того, что господин Житинкин ставил в разных театрах в статусе свободного режиссера. Кажется, Бертольт Брехт говорил, что любая власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Эти слова применимы в равной степени как к герою последней премьеры Театра на Малой Бронной, римскому императору Калигуле, так и к его новому худруку. Избавившись от чужого контроля и обретя свой собственный театральный дом, Андрей Житинкин прочно утвердил в нем стиль трэш. Он перестал утруждать себя выдумыванием концепций, метафор и прочей ерунды, которой положено заниматься режиссеру. Зачем, если достаточно взять материал поскандальнее, и он сам все за себя скажет. Но материал, даже такой добротный, как утонченная проза Оскара Уайльда или философский диспут Альбера Камю, раз за разом предательски подводит режиссера. Казалось бы, история легендарного императора Гая Цезаря по кличке Сапожок (по римски – калиге), прославившегося своей чудовищной жестокостью, способна шокировать зрителя одним перечислением его деяний. Но режиссер не захотел идти по пути Тинто Брасса (Tinto Brass), который снискал скандальный успех, перенасытив свой одноименный фильм с Малькольмом Макдауэллом (Malcolm McDowell) в главной роли физиологически подробными сценами секса и насилия. Мы летаем выше: "После эротико-мистического триллера 'Портрет Дориана Грея' и экспрессионизма 'Лулу',– пишет режиссер в программке,– позвольте представить вам, мой дорогой зритель, экзистенциальную драму гениального Альбера Камю". Конечно, без пары обнаженных мальчиков и орденов в виде фаллосов не обошлось, но это так, пустяки. Режиссер же предлагает публике не развлечься, а поразмышлять о глубинах сложной человеческой натуры, о сверхчеловеке, бунтующем против несправедливого мироустройства. Правда, сам при этом ничего не делает, оставляя публику один на один с Калигулой Даниила Страхова, который поминутно морщит лоб и зажмуривает глаза, изображая страшную душевную боль, и с остальными, еще менее убедительными исполнителями. Больше всего спектакль напоминает шоу, которое устраивает для своих придворных сам пьяный Калигула, изображая богиню Венеру. Тиран паясничает, щеголяя в женском наряде, а зрители должны послушно хлопать и восхищаться. Так и на Малой Бронной. И ведь хлопают же, несмотря на то что весь спектакль отчаянно зевали. И не под страхом смертной казни, а из приличия – мол, мы понимаем, театр, серьезная драма и все такое. В такие минуты начинаешь жалеть, что из театрального обихода вышла добрая традиция швырять в плохих актеров тухлыми яйцами. http://www.smotr.ru/2001/2001_mb_caligula.htm#kom
Sveta: Новые известия, 30 мая 2002 года Елена Ямпольская Как важно быть серьезным Альбер Камю, "Калигула". Театр на Малой Бронной. Постановка и сценография Андрея Житинкина Андрей Житинкин имеет вкус к хорошей драматургии. Иную он практически никогда не выбирает. Три предыдущие премьеры нынешнего сезона - "Портрет Дориана Грея", "Лулу" и "Метеор" - были сделаны соответственно по Уайльду, Ведекинду и Дюрренматту, но все они отсвечивали какой-то глумливой ухмылочкой. Только великий Камю сумел настроить шутника Житинкина на более или менее высокий лад. Перед тем как отправляться на "Калигулу", советую вам снять с книжной полки "Жизнь двенадцати цезарей". И драматург, и постановщик проштудировали Гая Светония Транквилла со всей тщательностью - будущему зрителю это тоже не повредит. Итак, отец Калигулы, Германик, человек редких достоинств - телесных, умственных и душевных, был отравлен собственным дядей, императором Тиберием, на 35-м году жизни. К. этому незрелому по нынешним временам возрасту Германик успел вместе со своей женой Агриппиной произвести на свет девятерых детей. Трое умерли в младенчестве. Осталось поровну - девочек и мальчиков. Одного из сыновей Германика -Гая по прозвищу Сапожок (он рос в военном лагере и любил носить форму со взрослого плеча и взрослой ноги), Тиберий увез на Капри. Калигула знал, что обязан императору не только потерей отца, но также ссылкой матери и сестер, однако за несколько лет не проронил ни единого слова недовольства. Позже про терпеливого сироту говорили: "Не было на свете лучшего раба и худшего государя". Современный невропатолог поставил бы на Калигуле крест - такие перегрузки детской психике не под силу. Будучи совсем еще тином. Гай полюбил наблюдать за казнями и пытками; ночью, напялив женскую одежду, шлялся по кабакам (собственную бисексуальность он постиг достаточно рано), а потом просто отравил царственного родича и, не имея терпения дождаться его кончины, додушил подушкой... Правление Калигулы начиналось "за здравие" - справедливо и щедро, но очень скоро скатилось в "за упокой". Родного брата казнил, бабушку хамским поведением свел в могилу, тестя заставил свести счеты с жизнью. Насиловал и женщин, и мужчин, свободно пользовался чужими женами, "о браках его было трудно сказать, что в них было непристойнее: заключение, расторжение или пребывание в браке", жил со всеми своими сестрами, предпочитая, впрочем, одну из них - Друзиллу. Когда Друзилла умерла, Калигула исчез из Рима, скитался невесть где, а по возвращении опять отправил двух оставшихся сестричек в изгнание. Они будут реабилитированы лишь после его смерти, и именно их усилиями прах Гая Цезаря предадут земле по-настоящему. До того момента труп валялся, кое-как забросанный дерном, а кладбищенские сторожа уже начали заикаться - призрак Калигулы являлся к ним чуть ли не каждую ночь... По воле Сапожка живых людей распиливали пополам, сжигали, топили в море, рвали на куски, хлестали металлическими цепями - несколько дней, пока не умрет... О таких мелочах, как отрезанные языки, не стоит и говорить. Гай кормил диких зверей арестантами, причем исходя не из тяжести вины, а из собственной прихоти: например, шли на убой вереницей "от лысого до лысого". Отцы должны были присутствовать на казни сыновей и радостно улыбаться... Женщины, подставляя шею под поцелуи Калигулы, в следующий момент могли ощутить на коже прохладное острие... Спесивый врунишка воевал с лесом и морем, фальсифицируя несуществующие победы и требуя почестей, достойных полководца-триумфатора. Томимый завистью, Калигула кудрявых брил, красавцев казнил, знатных низвергал в пыль, мудрецов обхаивал... Сибаритством и неуемной тягой к роскоши Гай превзошел едва ли не всех своих предшественников. Наследство Тиберия - два миллиарда семьсот миллионов серебряных сестерциев - он промотал за год. Любимый конь Калигулы - Быстроногий, тот самый, которого чуть было не избрали сенатором, жил в мраморном дворце. Дальше финансовый вопрос решался просто: налоги буквально на все, чуть ли не на воздух, принудительные аукционы никому не нужного барахла, публичные и игорные дома, куда прохожих затаскивали силой. Богатые граждане обязывались завещать все свое имущество государственной казне, и печальная их участь была уже делом техники - как у пенсионеров, при жизни продающих собственные квартиры... После Калигулы остались две тетрадки под названиями "Меч" и "Кинжал" со списками будущих жертв, а также небывалая коллекция ядов. Потом увесистый ларь выбросили в море, и волны еще долго приносили к берегам отравленную рыбу. Имея вдоволь хлеба, Гай был помешан на зрелищах: страсть к пляскам и переодеваниям осталась с ним до последнего дня, да и убили его, когда цезарь собирался смотреть очередное представление. Вслед за Калигулой от руки центуриона погибла его верная, старая, нержавеющая любовь Цезония. Их общую дочь, малолетнюю Юлию-Друзиллу, разбили о стену... Ничего похожего не припоминаете? Правильно, "Борис Годунов". Финал трагедии. Гай Цезарь Калигула прожил на свете 29 лет. Правил три года и восемь месяцев. Умер на самом деле не так уж и давно - шел сорок первый год нашей эры... Все это следует освежить в памяти, чтобы спектакль на "Бронной" сложился для вас в стройное, логическое зрелище. Здесь все вполне грамотно и все не случайно. Полыхание синих молний и пушечные разрывы грома, от которых зал вот-вот расколется на части, -это не пустой трюк: надменный Гай панически боялся грозы. Металлические цепи - тоже, как вы понимаете, не вольная фантазия бутафора. Два голых зада - мужской и женский (полное равноправие) -даже в комментариях Светония не нуждаются: голливудский "Калигула", доступный счастливым обладателям сундукообразных видиков, заменял в СССР всю порнографию мира. О двойной сексуальной ориентации древнеримского правителя знали даже школьники... На "Бронной" вы услышите, как ищут Гая, пропавшего после смерти Друзиллы. Увидите Цезонию - весьма зрелую женщину с чертами Беллы Ахмадулиной и неадекватно глубоким декольте. Патриции, зараженные нигилизмом своего цезаря, будут составлять заговор и тут же предавать друг друга, и зал жестоко посмеется над их трусостью. Калигула переоденется "Венерой", блудливой пьянчужкой на раскоряченных ногах, и заставит своих знатных рабов восхищаться дикими танцевальными па. Правда, вопреки Светонию, Калигула окажется не грузным уродцем с тонкими конечностями, волосатым телом и лицом отталкивающим и свирепым, а красивым, изящным, длинноногим и длинноруким мальчиком. Великолепная кожа, нервные, выразительные черты, волосы гладко зализаны и собраны в аккуратный хвостик на затылке - главная роль досталась штатному красавцу "Малой Бронной" Даниилу Страхову. Облик, скорее, соответствует прижизненному (и, наверное, комплиментарному) бюсту Калигулы, который находится сейчас в галерее Уффици. Такой герой лучше укладывается в концепцию Камю - Житинкина (по принципу "Бизе - Щедрин"). Мальчишка, объявивший себя божеством, днем отчитывает Юпитера, а ночью зовет Луну спуститься с неба и разделить с ним ложе любви. Он дошел до крайних степеней цинизма, потому что ищет невозможное. Ребенок, поседевший сердцем, хочет удостовериться, что в мире существуют вещи, для него не достижимые, не дозволенные даже цезарю. Лунный мальчик выворачивает реальность на абсурдную изнанку и утверждает, что эту материю можно носить на обе стороны. Вы хотели свободы - начнем с меня. Не все ли равно, кто из нас будет абсолютно свободен, если свобода самоценна? Калигула ставит опыты над человеческим материалом. Он знает, что добродетелей у людей нет, поэтому испытывает их пороки -на прочность, на бесконечность. Сам выносит приговор: "Люди виновны, потому что они подданные Калигулы". Примерно эта же мысль была чрезвычайно популярна в политически активные годы перестройки: народ достоин того правителя, которого имеет. Вернее, который имеет его... Философская драма Камю сильно опростилась под руками Житинкина. Страхову, конечно, не хватает интеллектуального серьеза: он хороший, живой, страдающий, с искренней болью морщит красивую мордочку, на него приятно смотреть, но чем умнее текст, тем более заученна и бесцветна страховская скороговорка. Ягодицы в натуре и ордена в виде фаллосов - это не хорошо и не плохо, это дела кассовые, к нобелевскому лауреату отношения не имеющие. Олегу Вавилову не по летам и не по сложению разгуливать с обнаженным торсом. Костюмы Андрея Шарова, на мой вкус, по-прежнему кошмарны: вечные темные очки, вечные генеральские лампасы, вечный вульгарнейший триколор - красное, белое, черное. Хотя цезарь в кедах - классная придумка. Видимо, и у Шарова бывают просветления. "Калигула" - отнюдь не шедевр, однако значимость исходного материала заставляет говорить об этом спектакле серьезно. Смысл пьесы даже в сильно адаптированном, популистском варианте не теряется, но лишь мельчится, и оттого делается еще понятней публике. Несчастные дети, вырастая, приносят в мир много горя и зла. Особенно если им суждено повелевать чужими судьбами. Любите своего ребенка - он может стать цезарем. http://www.smotr.ru/2001/2001_mb_caligula.htm#kom
Sveta: Независимая газета 29.05.2002 | культура Дарья Коробова Калигула с Малой Бронной для Витьки с Моховой Добрые намерения режиссера Житинкина Интересно, расстроится ли режиссер Андрей Житинкин, если некий театральный критик на страницах некоей газеты эдак прямо заявит: "Режиссер Житинкин смог-таки исхитриться и поставить хороший спектакль"? Впрочем, не стоит переоценивать самомнение критика и дурные наклонности режиссера. Не так уж они и дурны, если спектакль вправду удался. "После эротико-мистического триллера Оскара Уайльда "Портрет Дориана Грея" и экспрессионизма "Лулу" Франка Ведекинда позвольте представить вам, мой дорогой зритель, экзистенциальную драму гениального Альбера Камю". Сильно сказано. Это краткая выдержка из множественных пояснений к спектаклю, напечатанных в программке. Такое нынче поветрие - готовить малограмотного зрителя к представлению еще до его начала. Зря, ничего сверхъестественного зрителей не ожидало. Постановка пьесы "Калигула" в Театре на Малой Бронной вышла ясной, выдержанной в чистоте стиля и увлекательной ровно настолько, насколько велико было наше сочувствие центральному персонажу - Гаю Цезарю Калигуле. Рассуждениями о многосложной сути пьесы и экзистенциализме в частности можно было бы занять все печатное пространство данного издания - потому не стоит. Скажем только, что Калигула - величайший в театральной истории поэт, идеалист и мученик, тщетно истязавший доступную ему часть рода человеческого, дабы обрела она свободу. Дабы отважилась на протест и поступок. Персонаж, равновеликий, скажем, Гамлету. Так же был ненавистен и так же убит. Постановка подобной драмы налагает некие эстетические обязательства - и рядить Калигулу в рюши Житинкин не стал. Но зато подробно - без истерики и дешевых театральных манипуляций - проследил историю его чувств, его болезненной скорби по человечеству и самому себе. Калигула в исполнении Даниила Страхова - герой совсем еще молодой. Ему бы девушек любить, а не тревожиться о мироустройстве. Именно поэтому он так отчаянно непреклонен - совсем по-мальчишески. Этот Калигула ломается, болеет душой, как могут это делать только подростки, еще не сделавшие всех открытий. В истории Калигула появляется безо всякой одежды, новорожденным царедворцем, но уже раненным собственной идеей: "Решил занять место судьбы". К финалу он приходит со словами: "Я выбрал неправильную дорогу, но увидел достаточно". Без разочарования. С горечью. Наверное, сказывается обаяние пьесы, но и спектакль Житинкина наблюдать любопытно. Все, что есть в нем кичевого и вроде как вызывающего, не оскорбляет вкуса. В постановке есть приметы простой, прочитываемой театральности - иногда слегка вычурной, но и нечрезмерной. А также - история вполне человеческая, доступная в равной мере и уму и сердцу. Житинкин удивил простотой. Уже это достойно уважения. http://www.ng.ru/culture/2002-05-29/8_kaligula.html
Sveta: Калигула Про Калигулу знают все. Многие еще со школьной скамьи в курсе, что он состоял в противоестественной связи с собственной сестрой. Может быть, кто-то даже вспомнит, что он сделал своего коня сенатором и одевал его в тогу. Но обычно сказать про него почти нечего, кроме как: “Ну, короче, псих”. Вот и главный режиссер театра на Малой Бронной Андрей Житинкин думает так же. Но чтоб развить эту простую мысль на сцене, обратился к философу Камю и его пьесе “Калигула”. Образ тирана, нисколько не изменившись, уверенно соскочил со страниц пьесы и во всей своей развратной красе вышагивает по сцене. И Житинкин ему нисколько не препятствует новыми трактовками. Много крови, мало одежды и, самое главное, в центре этой фантасмагории - Даниил Страхов, новый фаворит Житинкина. До “Калигулы” Страхов появился в роли Дориана Грея в одноименном спектакле. И там то же самое: статное тело и жгучий взгляд из-под полуопущенных век сбивает с ног чутких дев и театральных критиков. Женщинам же вообще нравятся мерзавцы, а критики честно признают, что Страхов - актер хоть куда. Но в “Калигуле” у Страхова все же не получилось до конца вжиться в образ стареющего и психически нестабильного человека. Получился скорее этакий подросток, у которого отняли нинтендо, и он решил взорвать школу или перестрелять маму с папой и друзей. “Калигула” должен был стать философским манифестом первого сезона театра на Малой Бронной и стать достойным репертуарным противовесом игривой “Лулу”, прошлой премьере. Правда, никаких новых режиссерских находок по сравнению с той же “Лулу” не появилось. А из “Калигулы”, поставленного Житинкиным в прошлом десятилетии в театре Ермоловой, пришли все те же пластмассовые члены, лист жести, который обагряют то красной, то черной краской, и многое другое в том же духе. Перед спектаклем не стоит освежать в памяти первоисточник. Ни к чему это. Пьеса сама по себе является одной из сложнейших в мировом театре, так как на сцене достаточно трудно показать причины возникновения той или иной философии, а длинные монологи главного героя о прелестях убийства и абсолютной свободы за счет других выглядят крикливо и необоснованно. Пытаться поставить одну из самых сложных пьес мирового репертуара с помощью средств бульварного театра - дело неблагодарное. AFISHA.km.ru
Sveta: Триллер в Римской империи Про что Эпоха упадка Рима. Император Калигула не столько правит, сколько мучает. Сентиментальный и жестокий одновременно, он пытается постичь загадку смерти: убивает, заглядывая в глаза своим жертвам на грани жизни и смерти. Мнение “Калигула” у Андрея Житинкина получил достойное обрамление. Настоящий фонтан, кожаные плетки, красно-черно-белая агрессивная гамма костюмов, бронзовое солнце в небе, наводящие ужас “громы и молнии”. Под стать антуражу и роковой красавец Даниил Страхов - “великий и ужасный” Калигула. Но вся эта фантазия идеи спектакля не касается. Замысел Андрея Житинкина можно целиком и полностью изложить словами пьесы Камю. Он не больше, не меньше, не парадоксальнее и не богаче нюансами. Жестокий император насилует, грабит и убивает так, что кровь стынет в жилах, но арсенал средств устрашения в исполнении Страхова оказывается не слишком богатым. Бояться такого Калигулу можно только от пресыщенности и скуки. Коронный прием исполнителя – ударение на последнем слове в каждом предложении – делает роль решительно похожей на трагедию в стихах. И столь же решительно лишает текст смысла. Память красивого юноши при этом вызывает заслуженное восхищение. Другие актеры усердно представляют свиту тирана - подданных Доктора Зло. Тут и страх, и выученная поза усталости, и малоподвижная античная мужественность, и обнаженные части тела, и рабское заискивание, щедро осмеянное залом, и крикливые голоса протеста, вызывающие звон в ушах. Однако есть сцена, наблюдать за которой жутко по-настоящему. Богохульник Калигула устраивает представление в честь богов, рядится развратной Венерой и заставляет петь себе божественные дифирамбы. Пьяная походка, розовая пижамка, красивенькая мордашка, искаженная дурацкой гримасой, - все это вдруг вызывает настоящий ужас. Не судорога телесная и вопли иерихонские, а страх, спрятанный в подкорке мозга, - вот что волнует режиссера. Но харизма – это не суетливое жеманничанье, мятежная мысль Калигулы – не заученный текст, а тайна человека – не игра словами. Безнадежно застроенный ложными конструкциями спектакль становится умозрительным. Оксана Григоренко "Ваш Досуг"
Travaller: Как жаль что так мало играли этот спектакль.
Света К.: Travaller, приветствую вас! Travaller пишет: Как жаль что так мало играли этот спектакль. Наверно, это действительно был хороший спектакль, т.к. в последующих постановках типаж актеров был схож со Страховым. Насколько я помню, Калигулу играли М.Мамаев и Смиранин, правда в МХТ отошли от этого типажа и его играл (играет?) Хабенский.
Travaller: Света К. пишет: правда в МХТ отошли от этого типажа и его играл (играет?) Хабенский. Это не спектакль МХТ. Хабенский и Пореченков играли его будучи актерами Питерского театра Ленсовета (на счет театра название могу ошибаться,но спектакль из их питерского периода).В Москве впоследствии его играли как антерепризный около сезона. А кто играл Калигу я не знаю.Я видела только Даниила и Епифанцева в театре Вахтангова.
Мертвая принцесса: Travaller пишет: Я видела только Даниила и Епифанцева в театре Вахтангова. Поделитесь впечатлениями.
полная версия страницы